Изольда Великолепная - Страница 45

– Сегодня я слышал эхо. Сильное. Близкое, – Урфин не отвел взгляд. – В городе маг. И полагаю, что куда более умелый, чем я. Хаот не стал бы нарушать нейтралитет, значит, маг из незаконных. Будь осторожен, мой друг.

– Дядя?

– Уже в курсе. Велел тебя не отрывать от важных дел, но я подумал, что ты захочешь знать. Да и дела твои обождут… месяца этак с два. Если, конечно, не передумаешь.

Мне кланялись, кланялись, кланялись и снова кланялись. Кто все эти люди?

И где они были раньше?

И что им всем от Нашей Светлости надо?

Если только лицезреть, то пожалуйста, я даже улыбаюсь почти искренне. А местами весьма даже искренне, но эти места приходятся на собственные мысли, где лицезрением дело не ограничивалось. В общем, не важно. У Нашей Светлости оказалось множество подданных, которые жаждали выразить радость от случайной встречи с нами. А выражая, норовили преградить путь. Особо наглые тянулись к ручке, но ручки я спрятала в рукавах, благо, кружевные раструбы позволяли подобный финт.

С Кайя по замку ходить было легче. У него под ногами не путались.

– Позвольте… – типчик в парике, из которого торчали розовые перья, словно невзначай коснулся локтя.

– Не позволю.

– Чего?

Похоже, здесь не принято было не позволять. Перья трепетали, парик искрился алмазной крошкой, а на носу типчика с трудом держались круглые очочки.

– Ничего не позволю, – повторила я и, вспомнив, добавила. – Из чистого самодурства.

– Госпожа!

Сколько страсти было в этом слове. И страсть эта вызывала весьма определенные ассоциации с кожей, ошейниками и плетьми.

– Госпожа занята. Приходите завтра. А лучше послезавтра. Еще лучше – совсем не приходите.

И прежде, чем он нашелся с ответом, я поспешила ретироваться. Благо, дорогу помнила. Мои апартаменты… я уже соскучиться успела. По придворному гадюшнику в том числе.

Глава 18. Леди, леди и леди

«Я рада, что теперь Чарльз навещает мою спальню реже, чем раньше. Сейчас мне приходится терпеть только два визита в неделю, и когда я слышу его шаги у моей двери, я ложусь в кровать, закрываю глаза, раздвигаю ноги и думаю о долге перед родиной».

Из дневника леди Хиллингтон.

Мои нежные кобры встретили меня дружелюбным шелестом юбок и стуком вееров, в котором мне почудился скрытый смысл. Дамы улыбались столь искренне, что я сразу заподозрила неладное. Но потом вспомнила, что им нелегко в очередной раз изменять вектор дружбы и расслабилась.

– Мы рады видеть Вашу Светлость, – первой заговорила Ингрид все тем же сонным, слегка отрешенным тоном, в котором явно читалось, что видеть она меня вовсе не рада, но не из-за личной неприязни, а скорее из общей неудовлетворенности жизнью.

Или просто неудовлетворенности?

Что-то у меня мысли сегодня не в том направлении идут. И ведь знаю причину…

– Я тоже рада, – соврала я.

Леди Лоу стоит у окна, в пол-оборота, предоставляя возможность оценить ее великолепный профиль. Она не выглядит огорченной или расстроенной, скорее уж задумчивой.

Платье лиловое, и цвет этот идет ее бледной коже. Очередной же парик – башня, украшенная живыми цветами – настоящее произведение искусства. На шее ожерелье из опалов, на руках – тяжелые браслеты. Камни отсвечивают красным, и мне видится в том дурной знак.

Кайя прав, я должна с ней что-то сделать.

Отослать прочь?

Отругать? Я не нянька в детском саду и, подозреваю, что ей глубоко плевать на то, что я скажу. Сумочкой по темечку соперницу бить в здешнем мире не принято. Пощечина? Унизительно, но прежде всего – для меня.

– Леди Лоу, – я старалась говорить спокойно, но вцепилась в собственные руки, а заодно поскребла ладонь, чтобы хоть ненадолго зуд унять. – Мне хотелось бы побеседовать с вами. Наедине.

Будет лучше, если никто не увидит моего позора. Подозреваю, что за маской безмятежности леди Лоу скрывается желание послать меня в края неведомые известным пешим маршрутом. И вряд ли она откажет себе в исполнении этого желания.

Дамы выплывали, покачивая кринолинами. Плечи расправлены, подбородки словно по линейке выведены, руки полукругом, веера по форме… парад атласных гусынь да и только.

Я присела – сидя проще сохранять иллюзию солидности, да и выше кажусь. А дальше что?

Леди Лоу, будьте так любезны, уберите руки от моего мужа, он мне и самой пригодится? Как-то это не в духе здешнего дома высокой культуры быта. Но леди сама начала беседу.

– Ваша Светлость, – она присела в реверансе, почтительно склонив голову. – Я умоляю вас о прощении. Я заслуживаю самого сурового наказания, но робко надеюсь на вашу снисходительность…

Наш суд – самый гуманный суд в мире.

– …я лишь исполняла волю отца, как и подобает послушной дочери.

Она не смела поднять на меня взгляд, а я, созерцая тонкую шею, с бледной кожей и синей ниточкой артерии, думала, что леди Лоу талантлива. И эта игра может длиться бесконечно. А я не готова сражаться на ее условиях.

– Я слышала вас вчера, – ответила я. – В саду. По-моему, вашего отца там не было.

– Вы откровенны. Так принято в вашем мире? – она все-таки поднялась и сцепила руки, словно в молитве. К прежней безмятежности добавилась нотка презрения.

– Принято по-разному. Я откровенна. Я не хотела подслушивать, но так получилось. И поэтому нам нет смысла играть друг с другом.

– Смысл игры – в игре.

Ее платье отливало на солнце, то синим, то сизым. Опалы мерцали. На левой щеке чернела бархатная мушка.

– Я надеялась, что все еще может измениться, – леди Лоу коснулась мушки сложенным веером, словно желая спрятать от меня этот кусочек ткани. – Отец твердил, что мое место – рядом с Их Светлостью. А я не привыкла возражать отцу…